Главный врач футбольного клуба «Росич» Эльдар Кучава рассказал о циничности профессии и нетрадиционных медицинских практиках, о случае из жизни, который не хочется вспоминать, и за какой футбольный клуб переживает.
— Эльдар, с чего начался твой путь в медицине?
Я родился и вырос в Москве. С детства тусовался у мамы на работе, знакомился с больными. Она у меня медсестра, когда не было возможности меня с кем-то оставить, брала с собой. Поэтому эта тема мне близка с детства, и в одиннадцатом классе я решил сдавать экзамены в медицинский.
— Ты сказал, что знакомился с больными, как это?
Сам ходил по палатам, в коридорах знакомились со мной, так как я был маленьким, где-то 7-8 лет, и всем было интересно узнать, что я здесь делаю. А вообще, я в детстве очень много болел, лежал в больницах, так что с этой кухней я знаком не понаслышке.
— Какой ВУЗ у тебя за плечами?
2-й медицинский институт им. Н. И. Пирогова. Учился на факультете педиатрии, но сейчас у меня специальность травматолог-ортопед взрослый.
— Сколько ты уже трудишься по специальности?
Восьмой год, я довольно-таки юный доктор, по нашим меркам, если можно так сказать.
— Ты работал в скорой помощи?
Нет, на «скорой» я, к сожалению, не работал, хотя хотелось бы, и вообще должность врача в клубе — это моя первая врачебная работа. До этого я работал медбратом в детской онкологии, работал также в психиатрической больнице, то есть повидал много разных пациентов. Познакомился с различными видами заболеваний.
— Говорят, что будущим врачам необходимо проходить школу скорой помощи?
Я считаю, что похожие знания можно получить и в больнице.
— Сам «адовый» случай из практики, который не хочется вспоминать?
Был случай в травматологии, когда в моё дежурство в три часа ночи привезли человека без определенного места жительства в одних носках, зимой, в минус 15. У него не было половины стопы, которую прооперировали за две недели до попадания к нам, и все это время он ходил без обуви. Мне пришлось его осматривать, и все время нахождения в больнице вести. Естественно он был социально незащищен, и все «прелести» были налицо. Но медицина должна лечить всех.
— В любое время медработники могут подвергнуться нападениям со стороны нетрезвых или просто неадекватных граждан?
Очень много таких случаев. Специфика травматологии. К нам поступают экстренно, и в алкогольном, и в наркотическом опьянении, не у всех адекватное состояние, естественно, в таких случаях приходится прибегать к охране. Иногда еще неадекватные больные с переломами или ранами буянят, тогда зовем санитаров, чтобы фиксировали, и зашиваем их в таком положении. Случаи бывают совершенно разные, и такие же пациенты.
— Как медики справляются с таким стрессом?
К стрессу медики адаптивны. Стрессу, наверное, подвержены больше окружающие, которые видят всё это, а медики, они – крепкие орешки.
— Правда, что медики — самые циничные люди?
Да, правда. Одни из самых циничных. Это такой психологический механизм защиты. Это нормально, потому что, когда встречаешься постоянно с болезнями, негативом, а пациенты зачастую бывают негативно настроены, приходится нашей психике защищаться, ну и юмор в этом помогает.
— Этот защитный фермент вырабатывается с годами?
Я бы назвал это на футбольный манер «скиллом» — умением, которые вырабатывается с опытом.
— Как ты оказался в футболе, а именно в «Росиче»?
Чистая случайность. Заведующий в отделении травматологии предложил докторам: «Кто хочет сходить на футбол в качестве доктора? Посидеть, посмотреть, насладиться матчем и небольшое вознаграждение». Вызвался я. Поехал. Футбол понравился, так ещё и вакансия врача команды была свободна. Мне предложили ее занять. Я, конечно, согласился, потому что футбол я люблю с детства, как и медицину, но здесь уже отец поспособствовал. Отец очень трепетно относится к этому виду спорта. Большей частью, что нравится отцу, то нравится и сыну. Но при этом я не фанат.
— Играл сам в футбол?
Нет, только с друзьями во дворе.
— За какой-нибудь клуб переживаешь, помимо «Росича»?
Как я уже сказал, я не фанат, однако и у меня есть команда, за которой слежу – это Пари Сен-Жермен, тем более, сейчас там играет Неймар.
— Почему?
Сложно сказать, но думаю, это от того, что там много крутых футболистов. А так я переживаю за наши клубы в Еврокубках, за сборную России.
— Как футболист запоминает свой первый гол или игру на высоком уровне, ты помнишь своё первое дежурство?
Это был как раз тот случай, о котором я уже сказал выше. Сложный пациент, с которым мне пришлось столкнуться один на один. Вспоминать не хочется, но он остался в памяти всё равно.
— Что самое сложное в футбольно-врачебной практике?
Самое сложное — адаптироваться к общению с футболистами. Но я довольно быстро сумел это сделать. Этому способствовала хорошая атмосфера в клубе, отличные ребята, хорошая администрация. Проще говоря, сложно было перестроиться с угрюмых пациентов на позитивных футболистов, которые, даже если у них что-то болит, постоянно улыбаются, шутят на каждом шагу, подкалывая друг друга, и мне иногда прилетает.
— Самая жестокая травма в футболе?
Лично не видел, но помню очень хорошо. Самая, пожалуй, известная травма в мировом футболе — это травма игрока лондонского Арсенала Эдуардо да Силвы в игре против Бирмингема. У него был открытый перелом костей голени. Прямая нога оппонента, перелом открытый, хирурги планировали ему ампутировать ногу, но каким-то чудом, которое бывает в медицине, обошлось. Но на свой уровень он так и не вышел.
— Что касается третьего дивизиона, были серьезные травмы?
Открытых переломов не видел, но однажды была игра со студентами из РУДН. Их игрок наступил игроку Росича на лицо. Было рассечение в районе брови, и по скорой направили в больницу все это дело зашивать. Все обошлось, и через две недели он уже смог тренироваться.
— Используешь ли ты в своем лечении нетрадиционные медицинские практики, как например бывший доктор Спартака Лю?
Так как я еще «юный» доктор, я еще не углублялся в нетрадиционную медицину, поэтому использовать их в качестве терапии не имею права, и по этическим соображениям, и юридическим. Поэтому в своей практике я ее не использую. Но я считаю, что это неплохой вариант. Это помогает, это не просто эффект плацебо. То же иглоукалывание используют даже в стационарах, как часть восстановительной терапии. А что касается доктора Спартака Лю Ху Шена, он представитель одной из древнейших народностей – Китай. У них медицина находится на высоком уровне издревле. Он вырос в этой культуре, и, естественно, он применяет то, что знает из курса обучения китайской медицине. К сожалению, у нас нетрадиционная медицина на постсоветском пространстве — это поднять бокал и приложить подорожник, такое, конечно, лучше не применять.
— Ты был в каких-нибудь странах, где знакомился с местной медициной, традиционной и не очень?
Пока не был, но в перспективе обязательно. Можно причислить к нетрадиционной медицине, не классической, кинезиотейпирование, это дело я использую.
— Подробнее расскажи о кинезиотейпировании?
Это такой вид лечения. Придумал его японец, лет 40 назад. На самом деле, там непростой механизм действия этих кинезио. Кинезио — это эластичные хлопковые ленты, покрытые гипоаллергенным клеящим гелем на акриловой основе. Они накладываются на кожу, и при температуре тела клей активизируется. Уменьшают воспалительные процессы и боль. Очень эффективный метод.
— Футболисты «Росича» естественно с помощью тебя с этим методом знакомы?
Конечно, перед каждым матчем футболисты «Росича» получают «пластеротерапию». Клею тем, у кого есть какие-то боли в коленях, в шее, у вратаря это плечи.
— Наверняка тебе знакомы такие футболисты как Денис Черышев, Гарет Бэйл, Абу Диаби, которые постоянно лечатся, есть объяснение, почему некоторые спортсмены хронически получают травмы? Может организм выработал спортивный ресурс?
Может быть и такое, но это уже ближе к окончанию карьеры. Не думаю, что до 35 лет происходит выработка сил. Скорее здесь имеет место предрасположенность к травмам.
— Твои цели на ближайшее время?
Развиваться разносторонне. Спортивная медицина — это тоже часть моего пути в профессии.
— Актуальная тема – допинг. Бывший главный врач сборной России Юрий Васильков как-то сказал, что футбол — самый чистый вид спорта, согласен?
Здесь стоит сказать, что допинг понятие относительное. Потому что, если брать нашумевший препарат мельдоний, то до недавнего времени он не считался допингом, пока его не запретила WADA (Всемирное антидопинговое агентство) и сказало, что теперь это допинг. Поэтому, что считать допингом на сегодняшний день, что будет через несколько лет – не очень понятно.
— Как ты помогаешь спортсменам быстрее восстанавливаться и быть в тонусе?
Витамины. Перед игрой, например, делаю витаминизированные оздоровительные напитки, чтобы быстрее восстановится во время серьезной нагрузки. Тут же важно ещё и самого спортсмена убедить в том, что этот напиток живительный, и, когда он его пьет, работает и эффект плацебо тоже.
— Ты работаешь только с основной командой «Росича»?
Я работаю как с основой, так и со всеми остальными подразделениями клуба, в том числе и с детьми в академии. Если что-то у кого случается переломы или вывихи, все приходят ко мне.
— Что важно понимать родителю, который отдает ребенка в спорт? Какие ты мог бы дать советы, чтобы было меньше травм на начальном этапе?
Родителям очень важно понимать организм своего ребенка. Многие, когда отдают своё чадо, могут из-за своих амбиций закрывать глаза на некоторые заболевания, которые не совместимы со спортом. За этим необходимо следить. Я бы даже сказал, жизненно важно следить. Ребенок хоть и самостоятельный, но не совсем. Когда он развивается в каком-либо виде спорта — это отчасти выбор родителя, поэтому очень важно на начальном этапе следить за здоровьем, чтобы не пропустить какое-нибудь заболевание, которое в дальнейшем может сказаться на молодом организме. И проходить регулярно диспансеризацию, и не для галочки, а как обязательная проверочная процедура.
